Два года назад у Музея Гулага члены Революционного коммунистического союза молодёжи повесили у входа манекен с портретом Александра Солженицына, а под ним примитивное стихотворение с «резюме»: «Он Родины своей – первейший враг!» Кому понадобилась эта акция? Кто формирует образ Солженицына в стране? Наверное, все мы знаем ответы на эти вопросы…

В книге «Архипелаг Гулаг» есть потрясающая глава «Белый котёнок» про милосердие, про стремление к свободе, про добро и зло. Прочитайте, не пожалеете. И вы поймёте, что писатель не сводится к политической составляющей его текстов. Всю жизнь Солженицын думал о назначении человека, о его возможностях, о противоборстве добра и зла внутри него. Вопрос о том, как человек «корёжит» или «не корёжит» свою личность, занимал Солженицына, как и других русских писателей – Пушкина, Достоевского, Толстого. Но такой судьбы, как у Солженицына, не было ни у одного из них: война, арест, следствие, лагерь, ссылка, тяжелейшее заболевание, мировая слава, изгнание и возвращение в изменившуюся, но и оставшуюся собой страну.

У Солженицына есть книга стихотворений в прозе «Крохотки». Может быть, ими нужно лечить наше общество от злобы и жестокости?

Утёнок

Маленький жёлтый утёнок, смешно припадая к мокрой траве беловатым брюшком и чуть не падая с тонких своих ножек, бегает передо мной и пищит: "Где моя мама? Где мои все?"

А у него не мама вовсе, а курица: ей подложили утиных яиц, она их высидела между своими, грела равно всех. Сейчас перед непогодой их домик – перевёрнутую корзину без дна – отнесли под навес, накрыли мешковиной. Все там, а этот затерялся. А ну-ка, маленький, иди ко мне в ладони.

И в чём тут держится душа? Не весит нисколько, глазки чёрные – как бусинки, ножки – воробьиные, чуть-чуть его сжать – и нет. А между тем – тёпленький. И клювик его бледно-розовый, как наманикюренный, уже разлапист. И лапки уже перепончатые, и жёлт в свою масть, и крыльца пушистые уже выпирают. И вот даже от братьев отличился характером.

А мы – мы на Венеру скоро полетим. Мы теперь, если все дружно возьмёмся, – за двадцать минут целый мир перепашем.

Но никогда! – никогда, со всем нашим атомным могуществом, мы не составим в колбе, и даже если перья и косточки нам дать, – не смонтируем вот этого невесомого жалкенького жёлтенького утёнка…

Вязовое бревно

Мы пилили дрова, взяли вязовое бревно – и вскрикнули: с тех пор как ствол в прошлом году срезали, и тащили трактором, и распиливали его на части, и кидали в баржи и кузовы, и накатывали в штабели, и сваливали на землю – а вязовое бревно не сдалось! Оно пустило из себя свежий зелёный росток – целый будущий вяз или ветку густошумящую.

Уж бревно положили мы на козлы, как на плаху, но не решались врезаться в шею пилой: как же пилить его? Ведь оно тоже жить хочет! Ведь вот как оно хочет жить – больше нас!

В этом году Россия отмечает сразу два юбилея Александра Солженицына – 100 лет со дня рождения и 10 лет со дня смерти. Пришло время узнать этого писателя по-настоящему.